Дело о Выборгском воззвании: как «лучшие люди страны» стали преступниками

Согласно размещенной информации на pravo.ru первая госдума российской империи просуществовала всего 72 дня. конфликт между депутатами и правительством привел к распуску парламента. в ответ на это, бывшие депутаты призвали народ к мирному протесту. власть, как и ожидалось, обвинила их в преступлениях. еще до окончания расследования, народных избранников лишили должностей и званий, а суд приговорил их к тюремному заключению. юристы считали, что в этом случае политика победила справедливость. впрочем, нельзя было ожидать иного исхода в случае бунта против королевской власти.

«дума первого разгона»

революция 1905 года и либеральные реформы власти вызвали надежды на изменение общественной жизни, связанные с государственной думой как органом народного представительства. выборы в парламент сопровождались всеобщим интересом: нужно было выбрать самых достойных и поручить им реформирование страны в соответствии с манифестом от 17 октября 1905 года, который провозгласил политические свободы. в составе первой думы преобладали конституционные демократы, что казалось идеальным отражением этих требований.

в своем приветственном обращении на открытии думы, император назвал народных избранников «лучшими людьми» и пожелал им самоотверженно служить отечеству. однако его слова о том, что «нужна не только свобода, но и порядок на основе закона», были потеряны в общем восторге перед предстоящими изменениями.

Дума приняла свою роль с большим энтузиазмом и идеализмом. Депутаты заявили, что их цель - преобразовать Россию и установить государственный порядок, основанный на мирном сосуществовании всех классов и народностей, а также на прочных основах гражданской свободы. В первую очередь, Дума хотела отменить смертную казнь, добиться амнистии для политических заключенных и тех, кто совершил преступления по религиозным мотивам, а также принять законы о неприкосновенности личности, свободе совести, слова и печати, а также свободе объединений, собраний и забастовок. Депутаты были уверены, что правовой порядок не может существовать без всеобщего равенства перед законом, и они планировали отменить ограничения и привилегии, основанные на социальном статусе, национальности, религии или поле. Они также хотели уделить особое внимание аграрному вопросу, и одним из основных вопросов на повестке дня Думы был законопроект об отчуждении различных земель в пользу крестьян. 

Однако, только начав работу, депутаты заявили, что проведению реформ мешает самовластие чиновников, которые вместо работы на благо страны причинили народу страдания тюрьмами, погромами и бессудными казнями. Они обратились к императору с просьбой восстановить порядок в стране в соответствии с политическими ценностями, объявленными в Манифесте 17 октября 1905 года, обеспечить контроль министерств над законодательной властью и обновить администрацию на всех уровнях государственной службы.

Председатель правительства, Иван Горемыкин, осторожно отвечал на предложения Думы. Он призывал к сотрудничеству и проведению реформ, но не желал радикальных изменений. Он готов был частично принять предложения Думы, например, провести амнистию, но не полностью, и принять законы о правах и свободах только с ограничениями, чтобы не угрожать обществу и государству. Он не соглашался передавать землю крестьянам, так как считал, что государство не должно лишать права собственности у других людей. Горемыкин отказался комментировать требования о подконтрольности правительства Думе, ссылаясь на то, что такое положение установлено основными законами и депутаты не имеют права их изменять.

Дума выразила недоверие кабинету министров и потребовала его отставки из-за отказа удовлетворить народные пожелания. Началось бескомпромиссное противостояние, где депутаты не хотели отказываться от своих требований, включая аграрный вопрос, и призывали исполнительную власть подчиниться законодательной власти. Правительство видело в Думе угрозу своей власти. В конечном итоге, традиции авторитаризма оказались сильнее либеральных реформ, и Дума первого созыва стала известна как "Дума первого разгона".

В этой ситуации депутаты приняли решение "не давать правительству ни солдат, ни денег".

Слухи о последних событиях в парламенте шли уже почти два месяца, но то, что произошло, все равно оказалось неожиданностью. Восьмого июля 1906 года, вместе с назначением Петра Столыпина министром внутренних дел, император издал указ о роспуске Думы и его назначении на пост председателя правительства. Николай II объяснил это решение тем, что депутаты превысили свои полномочия и начали заниматься расследованием действий власти, критиковать основные законы, которые могут изменять только царь, и вызывать беспорядки среди населения. Император заявил, что улучшение жизни народа возможно только при полном порядке в государстве, и пообещал "подчинить непокорных закону воле царя". Он назначил новые выборы на февраль 1907 года и призвал народ объединиться с ним в работе по обновлению и возрождению России. Девятого июля двери Таврического дворца, где проходили заседания Думы, были закрыты, а здание было оцеплено полицией. В Петербурге было введено чрезвычайное положение.

В этот же день более трети бывших депутатов отправились в Выборг, где составили обращение "Народу от народных представителей", в котором призывали к гражданскому неповиновению до созыва нового парламента. В обращении говорилось: "Граждане! Стойте крепко за нарушенные права народного представительства, стойте за Государственную думу. Россия не должна оставаться без народного представительства ни на один день. У вас есть способ достичь этого: правительство не имеет права собирать налоги с народа и призывать народ на военную службу без согласия народного представительства. Поэтому, когда правительство распустило Государственную думу, вы имеете право не предоставлять ему ни солдат, ни деньги. Если правительство будет брать займы, чтобы получить средства, то такие займы, заключенные без согласия народного представительства, теперь недействительны, и русский народ никогда не признает и не будет платить по ним".

Депутаты отправились в Финляндию.

В народе начали распространять листовки с призывом, и власть немедленно отреагировала. В нескольких областях было введено чрезвычайное положение, листовки изымались, а их распространители привлекались к уголовной ответственности. Губернаторы призывали население не поддаваться провокациям бывших депутатов, потому что эти призывы были направлены против царской власти. В такой трудный момент народу требовалась помощь императору, которая заключалась в терпении, соблюдении закона и полном подчинении властям.

Вскоре стало известно, что в отношении 180 депутатов, подписавших призыв, было возбуждено уголовное дело. Их обвиняли в распространении материалов, призывающих к неповиновению закону. Кроме того, действия депутатов были квалифицированы как соучастие в преступлении.

Следствие по делу продолжалось около года. С одной стороны, были объективные причины для задержки: большинство обвиняемых не проживали в Петербурге, их нужно было сначала найти, а затем допросить на их месте жительства. С другой стороны, многие считали, что власти специально затягивали следствие, чтобы депутаты не могли участвовать в выборах во Вторую Думу. Положение о выборах запрещало участие лицам, находящимся под следствием или судом по обвинению в серьезных преступлениях, а обвинение по статье 129 предусматривало именно это. Только летом 1907 года, уже после выборов, стало известно об окончании следствия. Однако у юристов возникли вопросы по поводу предъявленного обвинения.

Прежде всего, юристы старались определить, применимы ли к действиям бывших депутатов статьи 129 и 51 Уголовного кодекса. Следствие рассматривало эти действия как распространение сочинений, призывающих к неповиновению или противодействию закону, но на самом деле большинство депутатов только подписывали воззвание, а его распространение осуществляли другие люди. Поэтому специалисты считали, что более применима статья 132 Уголовного кодекса, которая предусматривает ответственность за "составление сочинений, указанных в статье 129, если их распространение не последовало". И хотя воззвание активно распространяли, юристы утверждали, что формулировка "распространение не последовало" означает, что составитель преступного сочинения лично его не распространял. Наказания для этих двух действий существенно отличались: за распространение предусматривалось заключение в исправительном доме до трех лет, а за составление - заключение в крепости на тот же срок, но без дополнительного наказания в виде лишения прав и избирательного права.

Существовали также сомнения относительно статьи 51. Факты распространения воззвания депутатами были единичными, поэтому, по мнению юристов, квалификация их действий как соучастия в преступлении была невозможна по нескольким причинам. Например, если учесть, что воззвание в основном распространяли посторонние лица, то логика следствия требовала бы признать их соучастниками, что казалось абсурдным. Если же считать основную часть депутатов соучастниками тех нескольких коллег, которые распространяли воззвание после его подписания, то недостаточно оснований для установления общности действий, характеризующей понятие соучастия.

Вторая часть претензий касалась места совершения преступления. Выборг был территорией Финляндии, но действие Уголовного уложения не распространялось на деяния, совершенные в Великом Княжестве Финляндском, за исключением некоторых случаев. Поэтому обвиняемые должны были отвечать перед финским судом по финским законам. Однако в соответствии с законодательством Финляндии действия депутатов не считались наказуемыми, и, следовательно, уголовное преследование исключалось. Но как отмечали многие юристы, в этом деле «политика подчинила себе суд».

Процесс по делу о Выборгском воззвании

Рассмотрение дела началось в Особом присутствии Санкт-Петербургской судебной палаты с участием сословных представителей в декабре 1907 года. В деле фигурировали 169 обвиняемых, защищали их более 60 адвокатов. Судебные старожилы сравнивали дело по масштабу с «Процессом 193-х», состоявшимся над революционерами-народниками в 1877–1878 годах. Но статус обвиняемых в 1907-м, когда перед судом оказались весь президиум Первой Думы и наиболее знаменитые депутаты, позволил наблюдателям считать процесс небывалым явлением не только в России, но и в мире. Зал заседания был переполнен, журналисты и публика понимали, что на их глазах вершится история.

Состав подсудимых оказался ярким: знаменитые юристы, профессора, врачи, земские деятели, священники, крестьяне. Представляясь суду, почти все использовали эпитет «бывший»: еще на стадии следствия их лишили должностей и званий. Многие оказались не у дел и занимались в основном сельским хозяйством или литературным трудом.

Хотя воззвание не привело к какому-либо значимому результату, в обществе бывшим думцам сочувствовали и даже организовали сбор средств на внесение залогов в том случае, если суд заключит их под стражу. Промышленники и банкиры пожертвовали более полутора миллионов рублей. Газеты сообщали, что эта сумма превышает залоговый депозит Министерства юстиции по всей Российской империи.

Подсудимые были обвинены в распространении на территории России воззвания, призывающего население противостоять закону и распоряжениям власти, сделанного по предварительному сговору. Ни один из подсудимых не признал себя виновным, хотя все признали, что подписывали воззвание. Показания бывших депутатов были похожи друг на друга. Если собрать их вместе, то можно сказать, что мотивы подсудимых были следующими. Роспуск парламента был неожиданностью для народных избранников. Они считали этот акт неконституционным и почувствовали ответственность перед народом, поэтому решили высказать свое мнение. В Петербурге было введено чрезвычайное положение, и любые собрания могли привести к столкновениям с полицией, поэтому депутаты отправились в Финляндию. Они призывали народ к пассивному неповиновению, чтобы не создавать смуты в стране, а укрепить существующий порядок вещей, который был санкционирован верховной властью. Главной целью воззвания было спасение народа от анархии и беззакония, а задачей депутатов было построение свободного государства, где право стояло бы превыше всего и все граждане были бы ему подчинены.

Конец процесса. Подсудимые покидают зал суда. "Петербургский листок", 20 декабря 1907 года.

По-видимому, бывшие депутаты рассматривали суд как новую площадку для политической борьбы. Адвокаты старались направить процесс в юридическое русло и утверждали, что обвинение смешало статьи 129 и 132, нет доказательств соучастия и, следовательно, состава преступления по статье 129.

Процесс продолжался несколько дней. В результате суд, применив статью о смягчении наказания, приговорил почти всех подсудимых к трем месяцам тюремного заключения вместо исправительного дома. Двоих оправдали из-за отсутствия доказательств обвинения, а еще одного освободили от наказания, так как он уже отбыл назначенный срок в предварительном заключении.

Когда осужденные покидали зал суда, публика радостно аплодировала, обсыпая их цветами и лавровыми ветками.

Они были обвинены в государственных преступлениях, и почти все оспаривали приговор, но кассационная инстанция подтвердила его весной 1908 года. Бывшие депутаты провели три месяца в тюрьме, но самым тяжелым наказанием для них стали разрушенная политическая карьера и ограничения в профессиональной деятельности. Особенно это касалось депутатов из провинции, которым отказывали в работе и притесняли даже их родственников. Многие оказались на грани нищеты. В первые годы после судебного процесса существовало частное общество, которое помогало безработным депутатам найти работу. Со временем оно прекратило свою деятельность, и только несколько энтузиастов продолжали поддерживать бывших коллег.

Для скрывшихся депутатов было открыто отдельное дело, и их привлекали к ответственности в течение нескольких лет после основного процесса. Например, в 1910 году бывший депутат Тимофей Седельников явился к судебному следователю, заявил, что он также подписал Выборгское воззвание, и просил возбудить уголовное преследование. Причины, побудившие его сделать этот шаг, остаются неизвестными. Другой депутат, Митрофан Михайличенко, был арестован только в 1912 году и приговорен к заключению в крепости. В 1915 году газеты сообщили о "последнем выборжце" - Захарии Вырове, который, по некоторым данным, оказался агентом охранки, провел несколько лет за границей и после возвращения в Россию был арестован и приговорен к двум месяцам за подписание Выборгского воззвания.

Никому не удалось избежать наказания, кроме умерших депутатов. И клеймо "государственных преступников" не только разрушало их жизни, но и имело драматические последствия после их смерти. Так, например, случилось с председателем Первой Думы Сергеем Муромцевым.

Когда произошла смерть Муромцева, который на тот момент был профессором Московского университета, возник вопрос о том, почтит ли Третья Государственная дума его память. Обычно это была традиция, но правые депутаты и националисты заявили, что законодательное учреждение, придерживающееся монархических принципов, не может почитать память государственного преступника. Они категорически выступали против этого и угрожали устроить скандал. Кадеты и октябристы просили князя Волконского, временно исполняющего обязанности главы Думы, лично инициировать соблюдение ритуала, чтобы предотвратить выходки правых. Однако он отказался, сказав, что если нет единодушия по этому вопросу, то он не считает возможным почтить память кого-либо. Либералы считали это позором.

Процесс развития парламентаризма в России был непростым. После роспуска Первой Думы аналогичная ситуация произошла и с Второй Думой. Власть все больше отходила от заявленных свобод, а Дума все сильнее отстаивала монархические принципы.

Каждый год 27 апреля, в день созыва Первой Думы, бывшие депутаты собирались на обед в ресторане. Они читали приветственные телеграммы из разных уголков страны и за ее пределами, вспоминали умерших коллег и все еще надеялись на осуществление своих идеалов.

Написано: Ольга Арсентьева.